|
Там Белые волки бежали по следу,
А смерть, та, что в голод, за ними плелась.
Пустые глазницы искали лишь жертву,
Оскалом безумья, над каждым кружась.
Погоня уж длиться не менее часа,
Но кто будет жертвой, не ясно пока.
Кто будет успешней, таргор или стая?
Кто силы свои сбережёт до конца?
Тропа оборвалась лишь пропасть и скалы.
И воды съедали остатки тропы.
Гремя водопадом, слетая с вершины,
Потоки стремились лишь к устью реки.
Таргор оказался в ловушке природной.
Хоть выбор остался, он был непростой.
Сквозь стаю прорваться в надежде безумной.
Иль в пропасть ту, прыгнув, умчаться с рекой.
Таргор был не молод, и в схватках успешен.
Не раз он в неравных боях выживал.
И выбрал он битву. И был он спокоен.
И с жизнью простившись, в позицию встал.
Рога заблистали, и к солнцу взмывались.
Копыта, сверкая огнём, поднялись.
И блеяньем грозным, враги призывались.
И кровью горящей, глаза налились.
Но стая без спешки, сторожно ступая,
Его окружала, загоняя к углу.
Но кто же довершит погоню лихую?
Кто шею как щепку сломает ему?
В ловушке добыча, спешить тут не надо.
И выбор не сложен. Из двух выбирать.
Вожак, доказавший не раз своё право.
Щенок, кто лишь чудом умел выживать.
Пусть малый рискует удачей своею.
И кровью добудет себе он еду
Коль будет успешен, то сердце в награду.
А промах допустит, съест кровь на снегу.
Щенок же до годка все силы потратил
На то, чтоб за стаей успеть добежать.
Прогнулся в надежде, что боги помогут,
И прыгнул на жертву, пытаясь сломать.
Но боги все спали, не видя позора,
А рог закруглённый, был в дважды точней.
И тело младое столкнулось с преградой,
Что твёрже гранита, но в силе мощней.
Щенок, отлетая, запомнил, как видел,
Глубины, что пропасть скрывала внутри.
Как слышал таргора предсмертные крики,
Как чувствовал боль, что горела внутри.
Когда же очнулся, узрел он лишь скалы.
И гром водопада его оглушал.
Как волки, на горе взирали с вершины,
Кричали, сквозь грохот, щенку, чтоб он внял.
Без страха с уступа! Ты прыгни! Ты прыгни!
И талые воды подхватят тебя,
Неся безвозвратно, к брегам, что пологи,
Где выбраться можно, удачу хваля.
Однако, щенок, прижимаясь к уступу,
Лишь крики о помощи жалобно слал.
Спасите! Спасите! Скулил он впустую.
А голос его водопад заглушал.
Подобен ты пище. Что съедена нынчи.
И выбрала, смерь, вместо шанса на жизнь.
Ведь скалы, лишь скорую смерть обещали.
А воды, даруют возможность спастись.
И стая ушла, не дождавшись решенья.
Щенок же остался. Свой час доживал.
Но всё же, упорством своим, удивляя,
Он крики о помощи всё повторял.
И зов был услышан. И запах волчицы,
Ноздрей его нежно коснулся тогда.
Беременна, самка, над краем склонившы,
Лишь тявканьем тихим его позвала.
Тогда он ответил. И самка, срываясь,
Пред ним оказалась, внушая покой.
Сынок ты мой родный, доверься ты маме.
И очи пред страхом своим ты закрой.
Щенок, повинуясь и глазки, прикрывши,
Смирился, не чая остаться живым.
И самка клыками, манером знакомым,
Вцепившись за холку, вниз прыгнула с ним.
Бурлящие воды их вмиг поглотили,
И сотни иголок вонзились в щенка.
Потоки, что бурей кружились в округи,
Их рвали на части, швыряя тела.
Но самка, клыками лишь крепче вжимаясь,
Щенка не отдала стихии речной.
И лапой могучей за камни цепляясь,
Пыталась хоть как-то, но выплыть живой.
И вот он, тот берег заветный, что дарит
Надежду продолжить свой жизненный путь.
Но самка без сил, и её лишь хватает
На то чтоб волчонка к нему подтолкнуть.
Сама же, в корягу клыками вцепившись
Взирала, как чадо на берег несёт.
И только тогда её челюсть разжалась
Когда он, весь мокрый, на бреге встаёт.
И вот тут находит волна, что речная,
И самку, как щепку, уносит она.
Беспомощно в буре речной погибая,
Она лишь на сына смотрела тогда.
Щенок же на бреге, на самку взирая,
Пытался всей силой, одно лишь понять.
Откуда та самка, и чем он заставил
За жизнь его гнусну, свою-то отдать?
И взгляд её крайний напомнил о старом,
Когда на поляне святой он бывал,
И вместе с щенками играя когда-то,
Меж самок вот этот же взгляд увидал.
Та самка, не смея приблизиться к чадам,
В сторонке стояла, не в силах уйти.
И с глаз её нежных, слезинка упала,
Когда эти взгляды друг друга нашли.
О боги! О боги! За что вы жестоки?
Да как вы посмели свершиться беде?!
Да это же братья мои, что в утробе.
Да это же мать, что спасала жизнь мне.
Щенок возвратился к далёким тем скалам,
Что зрели таргора бесславный конец.
Набил он желудок лишь кровью со снегом.
Обещанный ужин, охоты венец.
И тут же, в ущелье, он клялся богами,
Он клялся богами и клялся богам.
Что больше не будет, он страхом съедаем!
Молить о пощаде не даст он устам!
И мерно ступая, неся в себе ношу,
Которой не в силах никто оценить,
Побрёл он по следу, чтоб стаю нашедши,
Меж ними стать первым и род свой продлить.
|
Форумы
Вернуться
ребят мы тут это,в игрушку про войну играем,какие стихи?какие оды?вы о чём? 
пы.сы.хотелось написать эту мысль в стиле пьяного в хлам есенина,но я бездарен в этой области 
хотя ... в данном случае рассовый геноцид - более уместен... и явно будет благосклонно воспринят грядущими поколениями апологетов...
