Начиная с вечера, к ярмаркам обоих царств стали стягиваться дальнобойщики. На пыльных, заваленых клочьями сена стоянках, они ставили свои шестиколесные телеги, доверху груженые чем то, накрытым плотной тканью. В углу этого импровизированного лагеря, надрывался бард исполняя популярные строки известного Троецарского шансонье:
Кольщик... Наколи мне амулет...
С руною, и рыжею свирепостью...
И чтобы, уж через пару лет,
От меня бы..
С сводах Легус вешался!
Тяжко дышали лошади, и повсюду стоял стойкий запах навоза. То тут, то там, то и дело бегали различные мутные товарищи, наперебой предлагая выпить, ночлег и помыться. Отдельные социально безотвественные дамы, предлагали также все это сделать в их приятной компании. Иногда, пробегали зеленоглазые человечки, напоминая в матюгальники, что ни пьянства, ни, упаси боже, интима, в тройке нет, и эти предложения просьба игнорировать.
Смеркалось. Шум в лагере начал утихать. В свете факелов, можно было различить только снующие туда сюда тени, звуки волочащегося по земле предмета, и изредка маты: Жеваный крот! Дай бог здоровья этой новой фасовщице! коробки стали в десять раз тяжелее! Да я ее палаты дымоход шатал! И следом звонкий женский окрик: я сейчас кому то дымоход посохом расшатаю! Марш бегом работать, утром уже открываться!
Понемногу небо становилось светлее, к ярмаркам начали подтягиваться одинокие жители дальнего востока..
Намечалась какая то движуха